В предверии Нового Года, я всегда стараюсь найти какие-нибудь оригинальные блюда (что греха таить: люблю готовить ). В общем, копипаст, не копипаст, я сделаю я себе тут подборочку рецептов, так сказать, чтобы были под рукой, тем более, что многие из них, я очень долго искала, для уточнения информации и детальности

 

Итак, если вам посчастливилось стать обладателем прекрасной части барашка,  задней ножки, и вы вдруг задумались что бы такое с ней такое сообразить, то эта подсказка лежит на поверхности, копать глубоко не надо, а открыть ваш потайной сундучок с специями, может что то запрятали под подушку, а вдруг даже на чердаке травки сушатся читайте, смотрите, готовьте…  

Читать дальше

Меня тут спрашивают: а что же делать?

А что делать, когда поток засорен, забит, запружен, искажен?

Чистить. Разбирать, разгребать, по колено, по пояс, по сколько надо в грязную тухлую воду лезть и руками чистить. Вытаскивать оттуда обиды, вину, претензии, неоплаченные счета. Промывать, сортировать, что-то выбрасывать, что-то оплакивать и хоронить, что-то оставлять на память. Давать место и путь чистой воде.

Можно делать это самому, с психологом, индивидуально, на группе, просто обсуждая с друзьями, супругами, сестрами-братьями, читая книги, как угодно, кто как может и хочет. Главное — не сидеть на берегу мутного потока, обиженно надув губы и не бухтеть про «плохих родителей».

Читать дальше

Методологическое отступление

 

Прежде чем перейти к следующему поколению, несколько моментов мне кажется важным  проговорить.

Я уже привыкла, что сколько раз не пиши в конце и ли начале текста что-нибудь вроде «конечно, все люди и семьи разные и бывает все по-разному», всегда нн-ое число комментов будет следующего содержания: «а я не согласен, все люди и семьи разные и бывает все по-разному». Это нормально. Меня больше беспокоит, что кто-то и с тревогой спрашивает: а у нас все не так, мы что, не со всеми вместе?

Еще раз: я просто пытаюсь показать механизм передачи травмы. В ответ на вопрос «как так может быть, что травмированы люди, родившиеся через полвека после». Вот так вот может быть. Это ни в коем разе не означает, что именно так и только так, и что у всех так и вообще. Я показываю механизм передачи на одном, довольно частом примере «сюжетной линии». Бывает и по-другому, конечно.

Читать дальше

Второе поколение. Новый виток

 

Настанет время, и сам этот ребенок создаст семью, родит детей. Годах примерно так в 60-х. Кто-то так был «прокатан» железной матерью, что оказывался способен лишь воспроизводить ее стиль поведения. Надо еще не забывать, что матерей-то многие дети не очень сильно и видели, в два месяца – ясли, потом пятидневка, все лето – с садом на даче и т. д. То есть «прокатывала» не только семья, но и учреждения, в которых «Страшных баб» завсегда хватало.

Но рассмотрим вариант более благополучный. Ребенок был травмирован горем матери, но вовсе душу ему не отморозило. А тут вообще мир и оттепель, и в космос полетели, и так хочется жить, и любить, и быть любимым. Впервые взяв на руки собственного, маленького и теплого ребенка, молодая мама вдруг понимает: вот он. Вот тот, кто наконец-то полюбит ее по-настоящему, кому она действительно нужна. С этого момента ее жизнь обретает новый смысл. Она живет ради детей. Или ради одного ребенка, которого она любит так страстно, что и помыслить не может разделить эту любовь еще на кого-то.

Читать дальше

Как же она все-таки передается, травма?

Понятно, что можно всегда все объяснить «потоком», «переплетениями», «родовой памятью» и т. д., и, вполне возможно, что совсем без мистики и не обойдешься, но если попробовать? Взять только самый понятный, чисто семейный аспект, родительско-детские отношения, без политики и идеологии.  О них потом как-нибудь.

 Живет себе семья. Молодая совсем, только поженились, ждут ребеночка. Или только родили. А может, даже двоих успели. Любят, счастливы, полны надежд. И тут случается катастрофа. Маховики истории сдвинулись с места и пошли перемалывать народ. Чаще всего первыми в жернова попадают мужчины. Революции, войны, репрессии – первый удар по ним.

И вот уже молодая мать осталась одна. Ее удел – постоянная тревога, непосильный труд (нужно и работать, и ребенка растить), никаких особых радостей. Похоронка, «десять лет без права переписки», или просто долгое отсутствие без вестей, такое, что надежда тает. Может быть, это и не про мужа, а про брата, отца, других близких. Каково состояние матери? Она вынуждена держать себя в руках, она не может толком отдаться горю. На ней ребенок (дети), и еще много всего. Изнутри раздирает боль, а выразить ее невозможно, плакать нельзя, «раскисать» нельзя.  

Читать дальше

Сидит ворона на трубе
Скорбит о гадкой о судьбе.
И хочет умереть она...
Вдруг --бах! — взрывается труба!
Вдруг — бах! — труба взрывается!

Газпром. Мечты сбываются.

Занесло меня вчера на телевизор, на который умные люди не пошли. Больно уж зацепила исходная история, каковых сейчас много — мальчишку не отдают из дд подруге умершей мамы. Потому что директору она не понравилась. «Больно умная». И вообще, может, она квартиру хочет.  И, может, получше еще семья найдется для этого ребенка, вот у них скоро Кизяков будет снимать. И классика жанра: «это государственные дети, это вам не просто так».

Называется «Свобода и справедливость» — при чем тут свобода,  непонятно, но ладно. Подготовились професионально, наснимали толковых сюжетов, всех кого надо позвали (директр и опека не пришли). Учительница замечательная была, совсем молоденькая, но очень толково говорила — о ребенке, а не о «кто кого уважает». Но сам формат в студии дурацкий — шум, гвалт, слишко много участников, непонятна логика обсуждения и его правила. Ну, это как обычно, чего ждать от телевизора.

А зацепило другое.

Читать дальше

Пожалуйста, заботься обо мне!
Я вырвалась из замкнутого круга,
В тебе найдя любовника, и друга,
И принца на серебряном коне…
Я вырвалась из круга «я-сама».
Я самоутвердилась. Я устала.
Возьми меня на ручки с пьедестала
Гордыни, честолюбия, ума…
Я самоотвердела. Я тверда.
На мне не остается ран от терний.
А я хочу быть мягкой, и вечерней
(Я женщина. Я самка. Я – вода).
Я слабая. Я баба. Мне слабо:
Коня, и шпалы веером, и в избу,
И если в доме мышь – то будет визгу,
И я не претендую на любовь –
Я слабости минуточку хочу.
Я девочка. Я жалуюсь. Я плачу.
Лежу в постели, свернута в калачик –
И таять, как Снегурочка, учусь.
Я сдам свои права, с таким трудом
Добытые. Ты прав и ты по праву
На всех моих врагов найдешь управу
И всех моих друзей запустишь в дом.
Ты добрый. Ты высокий. Ты – плечо.
Ты два плеча, и твой спокойный запах
(Уткнуться и не думать ни о чем,
Уснуть в твоих больших мохнатых лапах…)
Ты сильный, но о каменной стене
Молчу – наелась. Хватит. Не желаю.
Любить не обязую. Умоляю:

Пожалуйста, заботься обо мне.

 

(с) Дубиковская Мария

Брайан Деттмер (Brian Dettmer) — современный американский художник, хирургический скульптор, дающий новую жизнь ветхим книгам, старым картам, магнитным лентам касетных записей। Он родился в 1974 году в Чикаго, а сейчас живет в городе Атланта.

Читать дальше

Читать дальше